Жил на свете круглый кот,
Круглым был он круглый год:
Кругло ел и кругло пил,
Кругло “мяу” говорил
Круглой лапой круглый кот
Умывал свой круглый рот.
Сядет он перед крыльцом –
Круглый сам и хвост кольцом.
* * * * *
Кот залез, и слезть не может,
и на дереве орёт.
Ждёт он, кто ему поможет,
ждёт он, кто его спасёт.
А вокруг него – синицы,
снегири да воробьи,
любопытствуют: «Учиться
захотел летать? – лети».
Как комиссия какая
собралась принять зачёт,
с интересом наблюдая,
как незнающий сдаёт.
* * * * *
Кот лететь никак не может,
пуще прежнего орёт.
Ждёт он, кто ему поможет,
ждёт он, кто его спасёт.
Вова лестницу приставил,
протянул коту треску –
и вот так его избавил
от сиденья на суку,
потому что кот на запах
вниз немедля заскользил,
и чуть позже с рыбой в лапах
схвачен и отпущен был.
* * * * *
Сразу скучно стало птицам
здесь и далее сидеть, –
улетели все кормиться,
на других котов смотреть.
За перемещениями кошки
Я гляжу, воды набравши в рот.
Кошка эта – дикая немножко,
Я же ведь совсем наоборот.
Ползаю по краешку дивана,
Словно по столовому ножу.
Как боятся тигра обезьяны,
Так за шкуру я свою дрожу.
* * * * *
Голова как-будто бы в тумане,
Сердце в пятках бьется, кровь гоня,
Вдруг она поймет, кто здесь хозяин
И с дивана выгонит меня?
Зачем так спать немилосердно?
Кругом жара, весна, дурман,
А ты весь день храпишь усердно,
Утыкнув нос в диван!
Что видишь ты в своих мечтах?
Еду? Свободу? Плед горячий?
А, может, кошку – просто “Ах!”?
Скажи мне, ловелас кошачий.
И все-таки, пока ты это мнишь,
Жизнь протекает где-то:
И кошки, и еда, и плед, и лето –
А ты все спишь, и спишь, и спишь…
* * * * *
Жил на свете рыжий кот.
Никаких не знал забот.
У хозяйки у радушной,
Сытно так, тепло…но скуШно:
Дома сидя целый день
Он жирел, тупел как пень.
Не ходил на посиделки,
Лишь в окно вперял гляделки.
Раз пришла хозяйка…криво.
Вроде как с корпоратива.
Напилась она “Бордо”,
И оставила окно
Настежь. Кот и глазом не моргнул
И в свободу занырнул.
Быстрый бреющий полет…
Неосилил рыжий кот.
Носом в дерево врубился…
Жив. В рубашке он родился.
От свободы запьянев
Огляделся, обалдев
Почесав об урну спину
В мир пошел Большой Мужчина!
* * * * *
Ушёл хозяин по дорожке,
калитка скрипнула за ним.
И одиноко стало кошке,
он был ей всё таки своим.
Она в плетёное лукошко
забралась, только – не спалось.
В окошко залетела мошка,
вот тут-то всё и началось.
Со звоном падала посуда,
сервиз, горячий самовар.
Ура, жужжащая зануда
попала в смертоносный пар.
Хозяин возвратился душка,
я здесь сражалась как герой.
Ну почеши меня за ушком.
Ну что ты, будто не родной?
Плачет киска в коридоре
У нее большое горе
Злые люди бедной киске
Не дают украсть сосиски.
* * * * *
Хозяйке где-то бог послал кусочек мяса.
На стул хозяйка взгромоздясь,
Поужинать совсем уж было собралась,
Да обнаружила, что кетчуп позабыла.
На ту беду Зверюшка рядом проходила.
Вдруг мясный дух ее остановил.
Зверюшка чует мяс.
Зверюшку мяс потряс!
Зверюшка ко столу на цыпочках подходит,
Усы – торчком, с тарелки глаз не сводит,
Мурлыкает, и ну давай стараться –
И ластиться, и прогибаться –
К Хозяйке лезет так и сяк.
(Хозяйка слушает, да ест)
* * * * *
.
Ей гордость и краса, и прелесть здешних мест
Об ноги трется, мокрым носом дышит,
То их понюхает, то их полижет…
Мур-мур не действует никак!
Зверюшка тут с досады и печали
Зубами так хватила их,
Что только стены задрожали:
От ярости в зобу дыханье сперло,
От боли, неожиданной весьма,
Хозяйка рявкнула во все хозяйе горло…
Мяс выпал.
С ним была Зверюшка такова.
* * * * *
Мораль сей сказки такова:
Садишься есть – бери всего по два!
У меня есть кото-грелка,
Кото-мурка и шипелка,
Кото-прыг и кото-пляс,
Кото-профиль, кото-фас!
А у вас?
Мы весьма похожи внешне,
Потому что мы – семья:
Кот пушистый белоснежный
И пушистый белый я.
Сплю с котом. А без кота
Ситуация не та:
Неуютно, непушисто,
Немурмурно без кота!
* * * * *
Если кот Василий спит,
Значит, кот Василий сыт.
Передышка для мышей
И улыбки до ушей.
Ну, а если нет, не спит,
А лишь делает он вид,
На себя пеняйте, братцы –
Любит шельма притворяться.
* * * * *
Если кошка смотрит в окошко,
Значит, кошка живет не одна.
Ждет кого-то умная кошка,
И кому-то она нужна.
И уже не один этот кто-то,
Даже если попить не с кем чай,
Рядом с ним будет умная кошка
Что-то мурлыкать в ответ невзначай.
* * * * *
Я войду в вашу жизнь, можно?
Я несмело и осторожно.
И Я буду очень понятлив,
Чтоб вам со мной было приятно.
Мы будем гулять вместе.Так полезней и интереснее.
Вы дома займетесь делами,
А я буду рядом с вами.
И мне не нужны хоромы.
Я просто хочу жить ДОМА.
* * * * *
Сидишь в подъезде, грязный хвост?
А люди вверх и вниз спешат.
Глядишь им в след, не пнули чтоб,
Забилась в угол не дыша.
Пройдут ли пьяные толпой
Или старушка даст воды,
Насыплет корм на грязный пол.
Куда деваться от судьбы?
А помнишь время и другое,
Когда жила в тепле и неге
И миска корма, да с горою
И твой хозяин. Где все это?
И не пускают на порог —
Теперь там новый кот любимый.
Сидишь в подъезде, грязный хвост,
В углу сыром и ждешь уныло.
Иди ко мне же, грязный хвост,
Не бойся, больше не обидят.
Пойдем со мной. Оставь свой пост.
Ты больше горя не увидишь.
Свернулась на руках клубком
Доверчиво к груди прижалась.
Пойдем со мной. Ко мне. В мой дом.
Как долго я тебя искала…
* * * * *
Не обижайте кошек во дворах,
И брошенных собак не обижайте.
И веру к людям в преданных глазах,
Прошу вас, до конца не убивайте!
Нет их вины, что брошены они,
Изгоями на улицах ютятся.
Ведь в этом виноваты только мы,
Попробуйте разумно разобраться.
* * * * *
Он звёзды считал в небосводе огромном…
Характер дворовый имел, бескорыстный…
Его звали люди: Василий Бездомный —
Бродяга с душой откровенной и чистой…
Зализывать шерсть он старался «по моде».
(Был хвост полосатый всегда аккуратен)
* * * * *
.
При самой противной и грязной погоде
Василий причёсан, умыт и опрятен…
Он раньше жил в доме не то референта,
Не то ассистента научных профессий…
Кот с измальства вырос интеллигентом
И душу считал выше всяких конфессий…
Василий Бездомный был брошен однажды…
(Порядок… Порядок — он в доме важнее)
* * * * *
Василия знает в районе здесь каждый…
И каждый по-своему Васю жалеет.
Живет пятый год неприметно и скромно.
И бОльшего в жизни не ждет кот подарка,
Когда кто-нибудь из соседнего дома
Ему оставляет объедки под аркой.
Кормили Василия кашей овсяной
Из блюдца резного с серебряной лентой.
(Он жил совсем рядышком с мусорной ямой,
Но был абсолютным интеллигентом!)
* * * * *
Ему не хватало цилиндра и трости,
Очков на носу, пиджака, что заужен…
Когда ел Василий из мусорки кости —
Себе представлял императорский ужин.
Он спал среди старых вещей полусгнивших…
Вставал раньше солнца, еще до рассвета,
Встречая улыбкой своей проходивших:
Сидел у подъездов и зиму… и лето…
А время съедает прожорливо годы…
Василий Бездомный заметно стареет.
Усы не предчувствуют больше погоды,
А только ломаются, сохнут, седеют…
И шерсть бело-рыжая вся истрепалась…
Но он сохраняет укладку «по моде»!
(Местами — подвылезла, где-то — свалялась…)
* * * * *
И звезды всё меньше искрят в небосводе…
А старый негибкий, кривой позвоночник
В вещах плесневелых послушно свернётся.
В душе бьет ключом одинокий источник,
И сердце от боли отчаянно жмется.
Дворовые кошки его обходили —
Считали, что он «ненормальный какой-то»…
Он прятался молча под автомобили,
В слезах уходил на родную помойку…
Сидел полубоком на сером бордюре…
(Уже не считал ярких звезд в небосводе)
* * * * *
…
Свое одиночество много лет курит…
И шерсть залоснилась… совсем «не по моде».
Василий был добрым, пожалуй, излишне…
И в голод и холод, что часто случался,
Когда пробегали по мусорке мыши…
Он их не ловил! (Может даже боялся…)
* * * * *
Четыре сезона страданий-скитаний…
За несколько лет, утонувший в обидах,
За время своих безутешных рыданий
Кот веру совсем потерял во что-либо.
И звёзд, что не счесть в небосводе огромном
Своими слепыми почти что не видит.
Василий… Василий… Василий Бездомный!
(Приклеился намертво этот эпитет)
* * * * *
.
Единственный жил вместе с Васей на свалке
Котенок, назвали, которого — Яша.
Царапали дружно какие-то палки
И ели из блюдца овсяную кашу.
Василий нашел Яшку в мусорном баке.
Декабрь тогда был мучительно снежный…
И лаяли громко и страшно собаки,
А Вася, как мать, согревал его нежно…
На улице холод, а он — трехнедельный…
И Яша к Василию прятался в пузо!
Зима. Минус двадцать. Мороз запредельный…
А Вася мурлычет… мурлычет Карузо!
Они прижимались друг к другу в морозы…
Они полюбили друг друга по-братски….
И мира, казалось, ослабли угрозы…
И вроде наладился быт их солдатский…
Кот выходил Яшку. Ему почти годик…
(Но сам очень сдал за последнюю зиму)
* * * * *
.
А Яша старается так же — «по моде»
Зализывать на бок пушистую спину.
Летели сезоны: зима-весна-лето…
Василий… и Яша — такой же: Бездомный
Страдают напару по близости где-то,
Мяукая шёпотом — тихо и скромно.
Василий ходил к пищеблоку больницы.
Нечасто, конечно, но там — угощали
Обрезками мяса, огрызками птицы,
Пюре перемешанным вместе с борщами…
Обратно… Обратно? Обратно — дорога.
Подбило машиной у многоэтажки.
И мучился долго, и корчился много…
И кровью своей пропитал морду Яшке…
А Яшка не спал — всё зализывал раны!
А Яшка не спал. Он мурлыкал молитвы!
Василий оставил его утром рано…
(На части случайной машиной разбитый)
* * * * *
И звёзды горят в небосводе огромном.
Да только кому их считать вечерами.
Вы помните, люди? Василий Бездомный…
Он жил девять лет во дворе рядом с вами…
* * * * *
Не каждый человек поймет,
Зачем в квартире нужен КОТ.
Обои драть, мячи катать,
От одиночества спасать,
Ловить игрушечных мышей,
Чужих животных гнать взашей,
Чтоб за компьютером мешать —
По «клаве» весело скакать,
Смешно топорщить чтоб усы,
Просить кусочки колбасы,
Хозяйку лапами когтить
И из ее бокала пить,
На птиц в окошко чтоб смотреть,
Упреки строгие терпеть,
Чтоб на диване сладко спать,
С работы терпеливо ждать;
Бежать, встречая, на порог,
Тереться преданно у ног;
Чтоб наполнитель из лотков
Летал всегда поверх бортов;
Чтоб с подоконной высоты
В горшочках спихивать цветы,
Мурлыкать нежно под бочком,
Уютом наполняя дом.
Сомнений тут не может быть —
КОТ НУЖЕН, ЧТОБ ЕГО ЛЮБИТЬ!
* * * * *
Кота никогда и никто не касался.
Бутылки и камни бросали в него.
Водой ледяной поливали из шланга.
Пытаясь прогнать со двора своего.
И лапы ему защемляли дверями,
Когда он пытался войти в чей-то дом.
Страдая от боли, зализывал раны
Уже много раз он под чьим-то окном.
Но все удивлялись, насколько отважен
Был этот невзрачный уродливый кот.
И если из шланга его поливают —
Он мокнет покорно, но не отойдёт.
И даже когда в него что-то бросали,
Он тёрся о ноги о ласке прося.
Увидев детей, он бросался за ними.
Мечтал о заботе, да только вот зря…
Не мог он понять, почему в целом мире
Не встретить того, кто бы смог приютить.
И хоть он уродлив и грязен снаружи,
Но с чистой душой и умеет любить.
Однажды кота покусали собаки,
Что жили напротив в соседнем дворе.
Послышался лай и о помощи крики.
Спустился я вниз — кот лежал на земле…
Уродливый кот был ужасно искусан,
Всё тело в крови. Он почти умирал.
Пытаясь укрыться от страха и боли,
Свернувшись в клубок, неподвижно лежал.
Он знал — наступает конец грустной жизни.
И след от слезы пересёк его лоб.
Я нёс его в дом, он хрипел, задыхался.
Мне стало вдруг плохо, меня бил озноб..
.
Я чувствовал то, как ему было больно.
И как тяжело ему просто вздохнуть.
Но вдруг он к лицу моему потянулся
И робко меня попытался лизнуть.
От слёз задыхаясь, к нему я прижался.
Прильнул он к ладони моей головой.
Его добрый глаз вдруг ко мне повернулся —
И кот замурлыкал, почти неживой…
И даже сквозь самые сильные боли
Просил этот кот лишь о капле любви.
О капле сочувствия, что в этой жизни
Мы доброе сердце сберечь не смогли.
Я в этот момент неожиданно понял,
Что самый красивый и любящий тот,
Кто смотрит сейчас на меня, умирая,
Обычный уродливый уличный кот.
Впервые он чувствовал чью-то заботу.
Нашёл он того, кто сумел полюбить.
И счастлив, что встретил того, кто смягчает,
А не пытается боль причинить…
Он умер чуть раньше, чем мы были дома.
Я сел у подъезда с котом на руках.
Держал его долго, пока не стемнело.
В душе поселились тревога и страх.
Ведь я осознал, что несчастный калека
Меня изменил за один только миг.
Он мне сообщил о страдании больше,
Чем тысячи лекций, уроков и книг.
Он мне расцарапал не тело, а душу.
И пусть в моей жизни немало забот,
Но я к одному только буду стремиться —
Учиться любить как,
Уродливый кот.
* * * * *
Брызгая лужами у ворот,
Ветер мчит босиком по улице.
Пригорок, как выгнувший спину кот,
Под солнцем в сонной дремоте щурится.
Радость взрослых и детворы!
Долой все задачи и все задачники!
Да здравствуют лодки, грибы, костры!
И вот из города, из жары
С шумом и грохотом едут дачники.
Родители любят своих ребят,
И, чтобы глаза малышей блестели,
Дарят им кошек, птенцов, щенят,
Пускай заботятся и растят.
Хорошему учатся с колыбели!
И тащат щенята с ранней зари
С хозяев маленьких одеяла.
Весь день раздается: — Служи! Замри! —
Нет, право же, что там ни говори,
А добрых людей на земле немало!
* * * * *
Ветер колючий листву сечет
И, по-разбойничьи воя, кружит,
Хлопья седые швыряет в лужи
И превращает их в ломкий лед.
Сады, нахохлившись, засыпают,
В тучи закутался небосклон.
С грохотом дачники уезжают,
Машины, простудно сопя, чихают
И рвутся выбраться на бетон.
И слышат только седые тучи
Да с крыш галдящее воронье,
Как жалобно воет, скулит, мяучит
На дачах брошенное зверье.
* * * * *
Откуда им, кинутым, нынче знать,
Что в час, когда месяц блеснет в окошке
(Должны же ведь дети спокойно спать!)
* * * * *
,
Родители будут бесстыдно лгать
О славной судьбе их щенка иль кошки.
Что ж, поиграли — и с глаз долой!
Кончилось лето, и кончились чувства.
Бездумно меняться вот так душой —
Непостижимейшее искусство!
* * * * *
А впрочем, «звери» и не поймут,
Сердца их все с тою же верой бьются,
Они на крылечках сидят и ждут,
И верят, глупые, что дождутся…
Они не скажут вам « спасите!»,
А будут лишь в глаза смотреть..
И нет на свете такой силы,
Чтобы их взгляд легко стерпеть…
Чтоб равнодушно пройти мимо
И не помочь, когда болит,
Когда израненный звереныш
С надеждою на вас глядит..
Ведь не его вина, что люди
Порой жестоки и слепЫ,
Жизнь эту звери тоже любят,
Жаль, люди на добро скупы……
* * * * *
Один мой друг подбирает бездомных кошек,
Несёт их домой, отмывает, ласкает, кормит.
Они у него в квартире пускают корни:
Любой подходящий ящичек, коврик, ковшик,
Конечно, уже оккупирован, не осталось
Такого угла, где не жили бы эти черти.
Мой друг говорит, они спасают от смерти.
Я молча включаю скепсис, киваю, скалюсь.
* * * * *
Он тратит все деньги на корм и лекарства кошкам,
И я удивляюсь, как он ещё сам не съеден.
Он дарит котят прохожим, друзьям, соседям.
Мне тоже всучил какого-то хромоножку
С ободранным ухом и золотыми глазами,
Тогда ещё умещавшегося на ладони…
* * * * *
Я, кстати, заботливый сын и почетный донор,
Я честно тружусь, не пью, возвращаю займы.
Но все эти ценные качества бесполезны,
Они не идут в зачет, ничего не стоят,
Когда по ночам за окнами кто-то стонет,
И в пении проводов слышен посвист лезвий,
Когда потолок опускается, тьмы бездонней,
И смерть затекает в стоки, сочится в щели,
Когда она садится на край постели
И гладит меня по щеке ледяной ладонью,
Всё тело сводит, к нёбу язык припаян,
Смотрю ей в глаза, не могу отвести взгляда.
* * * * *
Сеpые кошки,
Белые кошки,
Чеpные кошки —
Все кошки на свете
Спят и не слышат,
Что делают мыши,
А мыши танцyют
Hа скользком паpкете.
* * * * *
Кто-то хpапит y себя на кpовати,
И сны вылетают из толстых yшей.
Он тоже не видит,
Он тоже не слышит,
Hе видит, не слышит он пляски мышей.
* * * * *
И только лyна
За pамой окна
Смеется и даpит сеpебpяный свет.
И пpыгают мыши
Все выше и выше,
И падают снова
Hа скользкий паpкет.
Их лапки мелькают,
Их глазки свеpкают,
Им весело очень,
А мyзыки нет.
* * * * *
Ходила по yлицам
Сонная стpажа,
А стpажа о том и не ведала даже,
Что мыши танцyют,
Что мыши шyмят,
А сеpые, белые, чеpные кошки,
Пyшистые кошки коpоткие ножки,
Все кошки, все кошки давно yже спят.
